Немецкий Каучук на российской почве
В прошлом году важнейшим событием в деятельности компании Ланксесс в России стал запуск предприятия в Липецкой области, способного производить импортозамещающие продукты. Как сегодня обстоят дела на новом заводе, и каковы его планы в это тяжелое время? Мы встретились с Жоржем Барбе, главой дочерней компании немецкого химического холдинга Lanxess AG в России.
рассказывает: Жорж Барбе генеральный директор ООО «Ланксесс»
― Мы запустили производство на нашем новом заводе в Липецке в июле прошлого года. Сначала производство работало в одну смену, но сейчас мы работаем уже в две смены. За год работы наше производство в Липецке существенно возросло. При этом мы особо гордимся тем, что качество продукции, выпускаемой в Липецке, точно такое же, как и в Германии. Мы очень этим гордимся, потому что нам удалось практически полностью локализировать сырьё, используемое в производстве.
― Но, например, с серой в России имеются проблемы…
― Если хорошо поискать, то в России можно найти всё что угодно! Другой вопрос, отыскать сырьё, которое бы соответствовало нашим высоким стандартам качества и с минимальными отклонениями между разными партиями по спецификации. В течение года мы проделали большую работу по поиску поставщиков, и этот труд вознаградил нас тем, что для нашей продукции «made in Lipetsk» ― это то же самое, что и «made in Germany». Мы работаем со всеми возможными поставщиками и добились прекрасных результатов.
― Многие фирмы опасаются выпускать продукты на базе российского сырья и материалов. Вы поступаете наоборот из-за выгоды, получаемой за счёт более дешёвых, чем, скажем, в Германии, российских цен?
― Цены на сырьё, конечно, играют свою роль, но страх здесь ни при чём. Тут важен расчёт, структура себестоимости, минимальные сроки поставки сырья и упаковки, чтобы иметь возможность моментально реагировать на изменения спроса, и, повторюсь, серьёзная работа с российскими поставщиками над качественными характеристиками поставляемого сырья. Так как мы работаем в сегменте «B-to-B», мы сами являемся поставщиками сырья для наших клиентов и знаем, насколько важно поставлять качественную продукцию. Наш курс на такую работу, взятый с самого начала деятельности фирмы в России, полностью оправдался. Об этом говорит тот факт, что мы поставляем липецкие продукты не только на внутренний рынок России, но и экспортируем в Индию, Турцию и Германию. Экспорт продукции обусловлен двумя вескими причинами. Во-первых, наши производственные мощности больше, чем в настоящий момент потребляет российский рынок. Наши качество и себестоимость таковы, что немецкие клиенты с радостью размещают заказы на производство в Липецке. Как и турецкие и индийские клиенты. И мы, конечно, рады предложить наш продукт.
Во-вторых, такой спрос обязан прежде всего уникальности нашего продукта Rhenogran®, который мы производим в Липецке. Напомню читателям, что это добавка на полимерном носителе, которая используется в производстве шин и других резинотехнических изделий и хороша тем, что обеспечивает быстрое диспергирование практически во всех резиновых смесях, а гранулированная форма облегчает дозирование и введение продукта в смесь. Соединение активных компонентов в такой форме имеет большое значение для защиты здоровья и окружающей среды от вредного воздействия добавок для переработки каучуков. Кроме того, обеспечивается чистота рабочего пространства и исчезает необходимость в дополнительных мерах безопасности, что существенно снижает себестоимость и гарантирует стабильное качество выпускаемой продукции.
В зависимости от желаний наших клиентов мы можем изменять содержание активного вещества в составе добавки Rhenogran®, включать в состав дополнительные ингредиенты и за счёт наших фирменных ноу-хау удовлетворить любые требования заказчика. В результате каждый заказчик может получить от нас индивидуальный рецепт, который наилучшим образом отвечает требованиям технологического процесса заказчика.
― В самом начале пути, в Липецке, вы делали ставку на завод фирмы «Йокогамы». Но что-то он не очень быстро загружал свои мощности ― не хватало вашего продукта?
― «Йокогама» очень важный для нас партнер. Наш завод находится от её про- изводственной площадки в каких-то полутора километрах. Это очень выгодно для всех, потому что вместе мы образуем одну технологическую цепочку внутри Особой экономической зоны Липецка, издержки и у нас, и у них минимальны. В 2014 году вся российская шинная промышленность испытывала трудности, объём производства продукции был на очень низком уровне, дело было не в дефиците нашего продукта… Другое дело сейчас, когда произошла, словно дар от Бога, девальвация рубля. И все изменилось.
― Вы что же, видите в ней благо для развития импортозамещения?
― Для импортозамещения в промышленности ― да. Во-первых, девальвация рубля поставила преграду тем, кто продавал в Россию шины из Китая, Турции, а иногда и непонятно откуда, по низким ценам, которые установлены в долларах, т.к. себестоимость производства в Китае и Турции привязана к доллару.
Низкий обменный курс рубля к доллару приводил к тому, что стоимость производства в России (прежде всего постоянные затраты, такие как зарплата, амортизация, аренда), номинированная в долларах, была выше постоянных затрат в Турции и Китае. После девальвации рубля постоянные затраты российских производителей внезапно стали конкурентоспособными на международном уровне, где цены обычно устанавливаются в долларах или евро. Во-вторых, российским производителям и, в частности, производителям резинотехнических изделий девальвация открыла дорогу на собственный рынок, стимулируя промышленное производство на основе местного сырья. При всей сложности ситуации мы видим, что сейчас наши клиенты размещают больше заказов, чем в 2014 году, но не из-за того, что автопром России стал раз- виваться. Девальвация была настолько мощной, что продукция, произведенная в России, стала конкурентоспособной на международных рынках, и, по сути, это спасло промышленность. И нас, конечно, тоже…
― Но многие утверждают, что государство, его бюджет, недополучит большие нефтяные деньги, из-за чего все ждут финансовых неприятностей… В чём Вы видите выход из этой ситуации для развития импортозамещающих производств?
― Мне кажется, что опасения по поводу российского бюджета преувеличены. Конечно, цена на нефть упала на 50%, но также произошла и девальвация рубля примерно на те же 50%. Для государства это значит не только снижение доходов от нефти на 50% в долларовом эквиваленте, но и увеличение этого дохода, номинированного в рублях, примерно на те же 50% за счёт девальвации рубля. Одним словом, девальвация компенсирует падение цены на нефть.
В такой ситуации правительству нужно не ждать и не обращать внимания на разного рода паникеров, а инвестировать в инфраструктуру, поддерживающую производство, ― нужно много сделать, воспользовавшись моментом для промышленного развития. В том числе в резинотехнической отрасли. Конечно, из-за санкций финансирование вести непросто. Но если государство не упустит момент, проявит твердость, а про- мышленность получит финансирование за разумную стоимость, тогда, я уверен, бюджет не будет дефицитным, а прогноз Минфина не будет пессимистичным.
Сейчас, конечно, все хотят быть осторожными. Но на самом деле доходы, которые в России потеряли со снижением цены на нефть, сейчас получают от экспорта продукции промышленности. И на неё надо делать ставку. От экспорта про- мышленники получают валютную выручку, что в рублях составляет значительно больше, чем раньше. Российские шины, РТИ идут за рубеж. Многие из наших кли- ентов, у которых были трудности два года назад из-за того, что рубль был дорогим, сейчас размещают больше заказов, потому что работают на полную мощность. И мы, конечно, очень рады этому.
― То есть промышленность «пошла». И что, ваше предприятие чувствует выгоды развития в ней производства?
― Несомненно! Есть только один сектор, который страдает, ― машиностроение. Но я думаю, что это временно, потому что если экономика сможет перестроиться и промышленность будет успешно развиваться, тогда возникнет спрос на новые машины и придёт черёд русского машиностроения ― ему тоже станет выгодно продавать свою продукцию. Но для того, чтобы этот момент наступил, нужно, чтобы рубль продержался на текущем уров- не один-два года. Надеюсь, что цена на нефть не так быстро поднимется..
― И как в такой ситуации вы смотрите на развитие своего подразделения? Ведь вы, наверно, не только ингредиенты для шин поставляете в Россию, но и что-то ещё хотите сделать?
― Всё зависит от рынка, конечно. Всем очень хочется построить завод где- нибудь и производить под мировым брендом продукцию, которая успешно продаётся. А коммерческий успех означает качество по цене ниже, чем у имеющихся поставщиков, что сразу подразумевает объём производства. К сожалению, сейчас необходимый уровень объёма производства гораздо выше, чем внутренний российский спрос. Только объём производства может обеспечить низкую себестоимость на единицу продукции. Сделать такое, конечно, можно, как, например, в Китае, где достаточно иметь хорошо продуманную концепцию и финансовые ресурсы.
Однако в России, чтобы инвестировать в строительство, технологии, оборудование, недостаточно иметь продуманную концепцию и финансовые ресурсы. На мой взгляд, основным тормозом развития инвестиций в России являются устаревшие строительные нормы и правила.
Для производственных компаний строительные нормы должны быть проще и современнее, чем в соседних странах, таких, например, как Турция или даже Китай, потому что лучший рынок для инвестиций в понимании международных компаний не какая-либо страна, а место на земле, где наилучшим образом сочетаются низкая себестоимость производства и скорость доставки до конечного потребителя. У России уникальное географическое положение, но чрезвычайно запутанное административное регулирование.
В России строительные нормы и правила, требования пожарной безопасности, экологические требования ― устаревшие. Они не учитывают современных технологических достижений, проекты осуществляются по устаревшим требованиям, при этом наблюдается значительный износ инженерной инфраструктуры.
В результате строительство по времени длится не 3-6 месяцев, а годы. А затягивание сроков строительства ведет к удорожанию проекта и требует значительно больших инвестиций как финансовых, так и человеческих. Также невероятно много ресурсов отвлекает административная поддержка производства: ведение бухучёта, кадрового учёта, бумажный документооборот. Здесь скрыт огромный потенциал для повышения эффективности экономики.
Я думаю, что в области повышения инвестиционной привлекательности России нужно работать так, чтобы новые правила, нормы и процедуры рождались с учётом опыта европейских стран, принимались на федеральном уровне и были одинаковыми и обязательными для всех регионов: во Владивостоке, в Москве, в особых экономических зонах.
Когда я приехал в Россию, то меня, как и многих менеджеров, интересовало, сколько времени потребуется, чтобы получить разрешение на строительство, построить завод и запустить производство. И везде толком никто не мог мне ответить, ссылаясь на то, что всё зависит от того, что и где вы хотите построить. Конечно, такой ответ не способствует положительному инвестиционному решению.
― Дело начинается с тумана…
― Да, но только для иностранца. Российский предприниматель привык, он думает так: это неважно, я живу здесь, всех знаю, что-нибудь придумаю и как-нибудь разберусь. А иностранец думает: да что же это такое, мне никто не может сказать ничего конкретного. Он действительно оказывается в тумане. Уверен, что если государство над этим поработает, то окажет огромную помощь развитию экономики. И есть положительные примеры, мы это видим в Липецке ― очень хорошо устроенную особую экономическую зону, где нет проблем с инженерными коммуникациями.
Здесь всё ясно, прозрачно и понятно. И этот пример надо повторять. У них есть, конечно, налоговые льготы, но это для нас не главное. Главное для инвестора ― это наличие качественной инфраструктуры, эффективное взаимодействие с администрацией, понятные условия игры и понятное законодательство. Этот подход нужно повторять везде.
― А Вам не кажется, что проблема развития новых импортозамещающих производств не только в правилах, но и в качестве работы самого российского бизнеса?
― Проблема качества имеется везде, и не только в России. Но на самом деле важнее другая проблема. Сегодня продукт с конкурентоспособной стоимостью возможно получить только при условии производства существенного объёма и максимальной загрузки производственных мощностей, работающих не на одного, а сразу на несколько ― желательно крупных ― потребителей. В свою очередь, такая максимальная загрузка мощностей обеспечит наилучший уровень возврата инвестиций, что является основным интересом наших акционеров. Поэтому нужно делать так, чтобы инвестору в России было намного проще работать, чем в других странах, потому что сегодняшний мир глобален и конкуренция происходит не только среди производителей за клиента, но и среди стран за инвестиционный капитал. В этом ключ к успеху развития национальной экономики, в том числе и к развитию импортозамещающих производств.
В России думают иначе и просят много разного рода преференций, льгот. Возможно, они нужны в отдельных случаях. Но если, допустим, какому-то созданному предприятию понадобилась резина или прокладка, то это совсем не значит, что их поставщик должен получать льготы на их производство. Не льготы настоящие двигатели прогресса, а развитие инфраструктуры, низкие процентные ставки по кредитам, простые и понятные процессы получения всевозможных разрешений и лицензий.
― И какие у вас планы по России?
― Мы сейчас следуем за наметившимся ростом производства. Мы видим, что условия для инвестиций в России постепенно улучшаются. Сегодня мы присматриваемся к рынку, изучаем его. И думаю два-три года, когда рынок шин в России восстановится, мы начнем инвестиции в производство вулканизационных диафрагм Rhenoshape®.
Сейчас мы импортируем эти диафрагмы, проводим переговоры с покупателями, они тестируют наш продукт. Это новый продукт для российского рынка, обычно вулканизационные диафрагмы производители шин делают самостоятельно, но с нашим новым продуктом Rhenoshape® мы сможем предложить российским производителям шин более выгодную цену как раз за счёт объёма производства ― «Ланксесс» готов производить объём, необходимый для нескольких шинных заводов, и за счёт этого себестоимость единицы продукции у нас будет ниже, чем если бы каждый завод производил данный продукт самостоятельно.
Мы уже вошли на российский рынок с этим высокотехнологическим продуктом и готовы сотрудничать с любыми производителями шин в Таможенном союзе. Надеюсь, что его производство скоро появится в России.
― Есть такой взгляд, что Германия задаёт тон миру в техническом развитии. Как Вы думаете, надолго эта позиция ваших инженеров сохранится?
― Полагаю, что надолго, потому что у немцев и у европейцев в целом нет другого выбора, кроме как сохранять технологическое лидерство. Благодаря приверженности к внедрению достижений технического прогресса европейские страны добились высокого уровня жизни. В Европе мало нефти, очень мало другого сырья, все базовое сырьё нужно покупать за границей, доставлять в Европу, а значит, уметь зарабатывать на это необходимые средства. И значит, для европейцев есть только один способ оставаться конкурентоспособными, чтобы выжить, ― это развивать и внедрять производственные технологии быстрее, чем другие.
Пока европейцы справляются с этой задачей лучше других, но день, когда европейцы не успеют за другими, будет началом очень трудного периода для них.
― В этом плане как вы смотрите на Россию, на молодых людей, которые приходит к вам после вузов. Они смогут работать так же, как ваши?
― К себе на работу мы принимаем специалистов после студенческой скамьи и получаем очень умных, образованных людей. Это не самые худшие кадры. Российские вузы хорошо делают свою работу. В сравнении с европейцами они очень хорошо подготовлены. Однако у них есть один существенный недостаток ― им не хватает практических навыков. Они знают теорию очень хорошо, но практического опыта ― как организовать, поддерживать процессы ― недостаточно. Мы, конечно, помогаем им, некоторых из них приглашаем в Германию, где они проходят практику.
Это происходит из-за того, что российская система образования пока не готова дать кадры, способные незамедлительно приступить к работе. Но это можно и нужно исправить. Например, в Германии построена очень эффективная система, где люди после школы могут попасть на завод, а потом пойти учиться в университет. Во время учёбы в университете студенты также проходят практику, но не за свои деньги, а за счёт будущих работодателей. Государство также даёт льготы работодателям за прохождение практики молодыми специалистами.
Во время учёбы я сам с большим удовольствием проходил практику и даже получал небольшую зарплату. По нынешним меркам это было около 100 евро, но я был очень горд, потому что, работая стажёром, я чувствовал, как превращался в профессионала.
Думаю, что будущим российским химикам и инженерам, прежде чем получить диплом, следовало бы проходить две-три стажировки по 3, 4 и 6 месяцев на предприятиях. В конечном счёте это поможет России уменьшить стоимость инвестиций и повысить производительность труда. У России появится больше специалистов, способных предлагать и внедрять инновации.
― Тем не менее в России во весь рост встала проблема импортозамещения. Какой Вам видится её решение?
― Всем очень хочется, чтобы импортозамещение происходило очень быстро и было обязательным в России. Но я думаю, что дело не в обязательности, а в подходе. Сейчас поясню, о чём речь. Возьмём, к примеру, российского производителя, выпускающего автомобили зарубежных марок. Производитель обладает технологией производства, вложил миллионы евро в производственную площадку, однако целого ряда необходимых запчастей высокого качества в России не производится. А самые лучшие производители расположены в Японии, Германии или Южной Корее. Произво- дителю, конечно, нужно купить запчасти, которые отвечают высоким стандартам качества и, конечно, подходят по цене. И понятно почему.
За рубежом ― в Японии, Германии и Китае ― поставщики автокомпонентов имеют мощности, производящие их для всего мира. Возьмём, например, Airbus: где они сейчас покупают шасси? В Иркутске. И все хотят купить эти шасси. Но для России это не импорт, а экспорт, и значит, что здесь тоже есть предприятие, которое делает одно из самых лучших шасси в мире. А когда один завод производит продукцию для всего мира, это означает, что его продукция имеет превосходное качество и себестоимость её ниже, чем где бы то ни было в мире. Она конкурентоспособна в результате специализации.
В химической промышленности импортозамещение имеет такую же логику. Скажем, кто-то захочет, чтобы наша компания производила отсутствующий в России уникальный немецкий каучук. Мы не против, но вполне может оказаться, что при всей уникальности и высоком качестве он не будет конкурентоспособен по сравнению с тем, что производится в Германии даже с учетом стоимости доставки до России. Для российского потребителя немецкий каучук, произведенный в России, станет золотым, рынок слишком мал для него. Поэтому вопрос импортозамещения нужно поставить с головы на ноги, спросив: что нужно делать, чтобы все хотели производить в России? Ответом на него могут быть реальные шаги правительства и бизнеса.
Записала Василиса Перхова
Статью читайте в журнале
«ХИМИЯ И БИЗНЕС» № 7-8(189) МАЙ
© Химия и бизнес. Републикация информации только при указании на источник: журнал «Химия и бизнес» с активной ссылкой на сайт chem-bus.ru и статью журнала.
