Я не нашла слов для возражения.
Лилия Нестерова,
Директор по НИОКР ЗАО Фирма «Август»,
кандидат химических наук.
— Лилия Михайловна, наука – парадоксальная вещь, уже хотя бы потому, что в ней нередко происходят события, когда ученый что-то придумывает, обретает веру в идею, а потом нередко сам же её развенчивает…
— Да, это бывает. У настоящих исследователей нашего материального мира главный судья – опыт. Он же показывает, что сегодня, как и во все века, без науки – никуда. И наша компания развивается достаточно успешно, потому что ее директорат, акционеры – все в прошлом научные работники академических или прикладных институтов. Они, как истинные последователи своей «кармы», заработав на продажах, стали вкладывать средства не в роскошные автомобили или дворцы, а купили разработки химических средств защиты во ВНИИХСЗР, чтобы возродить их производство…
— Насколько известно, в той начинавшей команде Вы были единственным научным работником, специализировавшимся в области разработки средств защиты растений…
— В тот момент меня среди них не было. Во ВНИИХСЗР мои сегодняшние коллеги обратились, когда я уже ушла из него, проработав в нем много лет после окончания химфака МГУ. Должна сказать, что во время моей работы в институте царила атмосфера поиска, научный коллектив возглавлял член- корреспондент АН СССР Николай Николаевич Мельников, один из основателей промышленного производства пестицидов в СССР и глава школы в области химии пестицидов. Тогда наша отрасль, наука быстро развивались, шел бурный поиск действующих веществ, создавались новые производства. И мне вместе с коллегами удалось наладить работу целого научного направления в этой области. К сожалению, девяностые годы прервали развитие крепнувшей индустрии. Однако далеко не все учёные смирились с тем, что «рынок всё расставит на свои места». К ним относилась молодая команда «Августа», которая понимала стратегическую важность производства средств защиты растений для решения продовольственного вопроса, выгоды, которые таит в себе их выпуск для бизнеса и для страны. Но одного понимания оказалось недостаточно. Разработки, которые они выкупили, требовали серьезного изучения и внимания, многие из них оказались без сопроводительной научно-технической документации, без ЧЕГО, как известно, производство не построишь.
Больше того, для организации выпуска пестицидов необходимо было найти подходящее место, завод, где есть кадры, профессионалы, способные дать нужный результат. В поисках решения этих вопросов они вышли на меня и предложили работу. Честно говоря, зная положение дел в отрасли, мне не верилось, что с «глыбой», которую они собирались сдвинуть, можно справиться.
И я согласилась только на то, чтобы помочь сотрудникам фирмы разобраться с приобретенным материалом, ввести их в курс дела. Пришла, по существу, на один-два дня; в фирме кроме отдела продаж и бухгалтерии ничего не было. Какая уж тут наука! Однако, как только я вошла в работу, стала разбираться со всем, что необходимо для производства, то оказалось, что одного дня недостаточно. Атмосфера работы в команде была такой, что почувствовав их серьезность, увлеченность и близкие душе подходы к делу, невольно стала «входить в материал» и оторваться уже не могла… И когда мне в очередной раз сказали «оставайтесь», я не нашла слов для возражения.
И мы начали налаживать выпуск продукции: сначала на Средне-Волжском заводе, потом на Щелковском… Вскоре руководство для организации реального собственного производства приобрело Вурнарский завод смесевых препаратов; мы разработали программы, запустили первые наши цеха и начали производить лицензионные препараты.
— То есть Вам, учёному, пришлось заняться сугубо производственными делами. Не жалеете, что ушли из науки в производство? — Почему же «ушли»?
Как только мы начали выпуск лицензионных препаратов, стало ясно, что нужны свои препараты, с одной стороны, отвечающие потребностям сельхозпроизводителей, а с другой, дающих нам независимость. Фирма торговала, зарабатывала средства, а мы, благодаря поступлениям от продаж, вели собственные разработки. Вскоре у нас появился первый собственный препарат – протравитель семян в форме водносуспензионного концентрата – новая препаративная форма для России.
Эта формуляция достаточно сложная, в ней много компонентов, но мы справились с задачей и запустили препарат в Вурнарах, естественно, зарегистрировав его, что тоже потребовало немало нервов и времени. Руководство фирмы, почувствовав все преимущества владения собственной формуляцией, делало ставку на их разработку, и в 2002 г. с этой целью был создан научный центр. Кроме того, надо было заниматься регистрацией, что тоже требовало специалистов, понимающих суть вопроса. К тому же, на мировом рынке уже появились новые препаративные формы ХСЗР. Это микроэмульсии, суспензионные концентраты, водно-диспер- гируемые гранулы…
Всем этим мы основательно занимались и освоили, благодаря чему к сегодняшнему дню можем разрабатывать практически все современные препаративные формы пестицидов. Как видите, из науки я не ушла, а наоборот, мы развили её направления в нашей компании.
— Как же Вы смогли это сделать, где брали людей? Это же глубокая сложная тонкая научная работа …
— В то время ещё были люди, которые не утратили своих профессиональных навыков, и первые разработки я делала с коллегами в заводской лаборатории в Вурнарах. Но для систематических научных исследований необходимо было создать лабораторию в Москве. Я находила специалистов в вузах, отбирала, принимала их на работу по простым критериям: преданность делу, честность, ум и знания, и мы основали лабораторию в Москве. Повторюсь, тогда еще были люди, которые занимались в нашей области интересными исследованиями, и мы их собрали в компании. Конечно, все это осуществлялось благодаря фирменному пониманию значения науки для развития «Августа». Инвестиций на неё наше руководство не жалело. Это позволило нам быстро освоить мировой ассортимент препаратов и занять лидирующие позиции на российском рынке. Сейчас в рамках того, что мы создали, нашей науке уже тесно.
Перед нами стоит задача дальнейшего её развития, создания крупного научного центра, который позволит нам лидировать не только в продажах, но и разрабатывать и выводить на рынок абсолютно новые препараты; а также более масштабно заниматься действующими веществами, – как известно, в России они практически не производятся…
— Задача большая, но есть ли у Вас для нее база?
— То, что кропотливо собиралось под крышей «Августа», – сейчас это целый комплекс, включающий самые разные направления наших научных изысканий. Мы ведь делаем всё: разрабатываем формуляции, ведём химико-технологические разработки действующих веществ совместно с нашими китайскими партнерами, создаём нормативно-техническую документацию, патентуем некоторые наши работы по формуляциям и синтезу, параллельно наши специалисты курируют биологические, токсикологогигиенические и экологические испытания с целью государственной регистрации наших препаратов. Хочу отметить, что наши препараты зарегистрированы и продаются во многих странах мира. Кроме России, это страны Таможенного союза (Беларусь, Казахстан), страны ближнего (Украина, Молдова, Армения, Грузия и др.) и дальнего (Бразилия, Колумбия, Эквадор, Боливия, Марокко, Монголия, Сербия) зарубежья.
— То есть, научная деятельность компании ведется так, будто работает практически целый институт?
— Совершенно верно. Мы действительно работаем как институт. В Советском Союзе производилось в год примерно 300 000 тонн химических средств защиты растений, на основе 60 действующих веществ выпускалось 100 препаратов и патронировал это, в основном, ВНИИХСЗР со своими филиалами. Сейчас заводская номенклатура нашей фирмы «Август» составляет более 120 препаратов. О тоннаже говорить не приходится, он сократился, так как мы производим препараты, которые требуют значительно меньших норм расхода на гектар. Ведь все наши продукты разрабатываются и выпускаются в соответствии с тенденциями мировой практики.
Они экологичны, эффективны и свободно выдерживают конкуренцию с зарубежными пестицидами. За этим, конечно, стоит не только большая исследовательская работа. Мы внимательно следим за тем, что происходит в мире в нашей области, в Евросоюзе, в США, читаем все необходимые документы, научные публикации, участвуем в российских и международных конференциях и т.д. В научном мире нас знают.
Наш генеральный директор Александр Михайлович Усков в свое время являлся членом Бюро Отделения защиты растений Россельхозакадемии РФ.
Он единственный из бизнесменов был приглашен академической наукой для совместного решения проблем защиты растений, потому что там хорошо знали о большой работе, проводимой ком- панией на этом направлении.
— Получается, что большая наука Вам не нужна?
— Это особый вопрос. К сожалению, одной фирме, даже такой как наша, выдержать сегодняшнюю гонку, которую ведут крупные зарубежные компании в борьбе за появление новых препаратов и новых действующих веществ, трудно. Сегодня нашу отрасль представляют примерно 7 — 8 отечественных производителей. Конкретные собственные развитые производства имеют «Август», «Щелково Агрохим» и КировоЧепецкий завод «Агрохимикат». Ясно, что предприятиям, не имеющим подобных производств, не до объемных исследований в области пестицидов.
В этом случае им мог бы оказывать научные услуги ВНИИХСЗР. Однако, в 90-е е годы он сошёл с магистрального научного пути, практически перестал заниматься синтезом действующих веществ и разработкой препаратов и выживал за счёт выполнения регистрационных и других услуг, небольших, нужных, но не определяющих инновационный характер развития наших производств. В этом году мы отмечаем столетие со дня рождения Л.А. Костандова. Это был лучший министр химической промышленности нашей станы, потому что раньше всех из руководства бывшего Союза понял значение химии для развития технического прогресса страны, сумел донести это до руководства страны, объединить людей и вывести наше химическое производство, практически, на второе место после США. Он понимал, что без науки путь лежит в никуда; поддерживал ВНИИХСЗР, исследования, направленные на появление новых пестицидов, изучение их особенностей, синтез биологически активных соединений. Уверена, и в наше время нужна наука не только прикладная, но и вузовская, и академическая. Есть и другая сторона у этого вопроса. Тот же синтез действующих веществ может развиваться только на основе накопления научных знаний в области химии, биохимии и т.д. Это касается и разработки формуляций, которые также создаются на основе таких наук, как коллоидная химия, физхимия, органическая химия, и везде должны быть кадры, владеющие этими знаниями.
Нужны личности, увлеченные наукой с детства. А значит, государству, соответствующим министерствам и ведомствам необходимо заботиться об этом постоянно. Мы сейчас планируем строить завод в Китае по производству действующих веществ. Наметили вещества, которые мы хотели бы выпускать, – надеюсь, скоро заложим первый камень. Недавно обсудили с китайскими коллегами, что будем запускать в первую очередь… Вот посмотрите на эти огромные папки. В них – схемы производств действующих веществ, каждое из них имеет по несколько схем, а в каждой схеме – по 10-15 и более стадий получения продуктов. Сложнейшие многостадийные производства! Чтобы произвести соответствующие вещества, нужны специалисты по синтезу, аналитике, технологическому оборудованию и т.д. И всё это мы вместе с китайскими коллегами на своём профессиональном языке шаг за шагом обсуждали, приходя к консенсусу.
— И вы разговаривали по-китайски? С переводчиками ведь всю жизнь можно объясняться!
— Вот три тяжелых (показывает, ред.) фолианта, – результат труда китайского химика, профессора Лю Чанлина. В этом справочнике представлена информация по синтезу основных действующих веществ, используемых для формуляций. Вы видите, всё в них, кроме формул, написано по-китайски, но я и мои коллеги легко читаем этот труд, и совершенно не нуждаемся в переводе. Химики могут «разговаривать» с помощью формул, возражать и отрицать, описав своё понимание в виде химических структур.
Мы ждём сегодня таких выпускников из наших вузов. Однако, чтобы они пришли, нужно финансировать соответствующие образовательные программы, а последние должны соответствовать запросам производства. Но наши управленцы пока работают, не очень сообразуясь ни с запросами науки, ни производства. Поэтому таким компаниям, как «Август», ничего не остается, как надеяться только на самих себя. А страна продолжает учить молодежь, тратит огромные средства, каждый год ею выпускается масса специалистов, а научного сотрудника, как и хорошего технолога или инженера, выбрать не из кого. Между тем наука, как и производство, без молодых кадров профессионалов работать не может.
К чему может привести такая ситуация, не трудно догадаться: будем покупать профессионалов за рубежом и превращаться в необразованную и зависимую от иностранных технологов и инженеров страну.
— Но есть бизнесмены, которые считают, что современному работнику достаточно знания небольшого набора элементарных навыков и точного исполнения последовательных пооперационных действий во времени: от запуска процесса до выгрузки продукта из аппарата. То есть, достаточно инструкции. А наука, — так технологию и оборудование, говорят они, можно купить за рубежом…
— Любое такое предприятие и страна с такими подходами и кадрами не имеют перспективы. Завод быстро загнётся, а страна потеряет независимость. Технологический мир сегодня стремительно развивается, меняются отдельные сегменты в технологиях и процессах, быстро приходят новые. Не владеть этим – значит отстать от тех, кто их получает первым. Возьмите импортозамещение, о котором говорят, что мы можем пострадать, если не решим его проблемы.
Благодаря нашим научным поискам, постоянному обновлению ассортимента, качества продуктов, два завода фирмы «Август», если в Россию перестанут по- ставлять зарубежные ХСЗР, полностью закроют их недостаток.
— То есть, вы подошли к такому уровню науки и производства, что можете не уповать на западные д.в., технологии и оборудование?
— Да, мы можем самостоятельно развивать свои производства без помощи извне, работать так же, как и зарубежные компании, выпускающие свою продукцию на собственной базе. И ещё больше- го достигнем тогда, когда государство начнёт создавать условия для этого, серьезно реформируя под нужды промышленности образование, поддерживая целые научные направления и т.д. Наша компания подошла к такому уровню научных поисков и разработок, когда может синтезировать и производить действующие вещества.
А в связи с этим нам нужны знания различных механизмов воздействия д.в. на культуру, их проникновение в ткани растений и т.д. – то есть, практически, фундаментальные исследования, которые может вести академи- ческая наука.
— Но вы могли бы сотрудничать с лабораториями наших вузов уже сегодня …
— У них нет лабораторий, которые могли бы вести подобные изыскания на таком глубоком уровне. В наших вузах и НИИ вы почти не встретите исследований по синтезу действующих веществ, нужных нашей промышленности, по разработке формуляций. А ведь дальнейшее развитие производства пестицидов будет зависеть от успешного решения основной задачи – создания методов и средств, предотвращающих или снижающих нежелательное действие пестицидов на культурные растения путём улучшения их препаративных форм, синтеза новых, более селективных действующих веществ, совершенствования технологий применения пестицидов. Мы, конечно, будем стремиться решать эти задачи. Но при внимании государства к развитию отрасли могли бы делать значительно больше.
Cтатью читайте в журнале «Химия и бизнес» № 3-4 (191) 2015
Приобрести и подписаться на журнал
Наши страницы Facebook, Twitter, LinkId
© Химия и бизнес. Републикация информации только при указании на источник: журнал «Химия и бизнес»
с активной ссылкой на сайт chem-bus.ru и статью журнала.
